Культура российского казачества – в центре внимания на Международном славянском форуме
19-21 сентября 2014 года состоялась Международная научная конференция «Музыкальные и танцевальные традиции славян в современном мире». На конференции рассматривались проблемы бытования, сохранения и развития славянской культуры в наши дни, наметились пути их решения в следующих аспектах: «Исторические и современные подходы к исследованиям славянской музыки и танцев», «Славянская музыка и танцы в обрядово-ритуальных контекстах», «Традиционная музыкальная культура российского казачества в прошлом и современности». В форуме приняли участие около 40 учёных из 13 стран ближнего и дальнего зарубежья: Германии, Словении, Хорватии, Польши, Литвы, Шри-Ланки, Украины, Казахстана и др. Астраханский регион представляли преподаватели Астраханской государственной консерватории, Астраханского государственного университета, специалисты ГФЦ «Астраханская песня».
По итогам Конференции были изданы тезисы и планируется публикация большинства докладов. У нас есть возможность познакомиться с несколькими публикациями и темами докладов на это Конференции.
Заседание секции № IV: «Традиционная музыкальная культура российского казачества в прошлом и современности». Примечание: некоторые доклады (Г. Абдмрахман, А. Соколова) были представлены в «стендовом варианте» в сборнике тезисов.
Гузенко Константин Владимирович (Астрахань, Россия) «Из традиционного песенного фольклора астраханских казаков (некоторые наблюдения к возможной реконструкции)».
Астраханская казачья традиция почти утрачена. Поэтому представляется достаточно сложным целостное ее изучение. Казачьей прежде всего обозначают мужскую песню. Хотя бытовала она и в женской интерпретации.
Особенности заселения и рыболовный промысел казаков расширили жанровые и репертуарные границы и включали песенный фольклор русских, рыбаков (В. М. Щуров). Словосочетание «казачья песня» приобретает и дополнительный этнический оттенок.
По классификации Т.С. Рудиченко казачий репертуар может подразделяться на «домашний» и «служивский». В известном сборнике начала ХХ века А.А. Догадина «Былины и песни астраханских казаков», а это фактически единственное их полное собрание, представлены песни разных жанров. Особенность записи и публикации А.А. Догадина характерны для этого времени: хоровая обработка, преимущественно в трех- и четырехголосном изложении, напоминающая кантовые традиции музыки XVIII века. Поздние записи и сборники песен 70-90-х годов ХХ-го – начала ХХI веков (М.А. Этингер и В.П. Самаренко, А.С. Ярешко, Е.М. Шишкина и других) несколько расширяют представление о казачьей песне. Сложность в том, что они фиксировали «излет» подлинной казачьей традиции, поэтому явно ощущались потери текста, голосов и т.д. Современные записи А.А. Смирновой, И.В. Тарасовой эту тенденцию подтверждают.
Возможна ли реконструкция астраханской казачьей традиции? Практические результаты последних 20 лет обнадеживают. Созданные и функционирующие молодежные фольклорные ансамбли («Раздивье», «Веретено», «Бударочка»), Астраханский центр фольклора «Астраханская песня», «Ансамбль традиционной песни астраханских казаков», небольшие творческие группы ведут и исследовательскую работу, и творчески переосмысливают полученные результаты. В реконструкции астраханского песенного фольклора, тесно связанного с традициями казачьего Дона, помогут исследования А.С. Кабанова, считающего основную мужскую традицию казаков трехголосной, с четким обозначением функций каждой партии (бас, тонкой, дишкант). Но существуют и другие точки зрения на особенности голосоведения. Дальнейшее изучение и реконструкция помогут приблизиться к истине.
Торопицын Илья Васильевич (Астрахань, Россия) «Песня в культурном жизни астраханского казачества».
За время существования астраханского казачества в его среде сложилась своеобразная песенная культура. Для астраханских казаков было характерно многоголосное исполнение песен (с подголоском и без него), часто под аккомпанемент различных музыкальных инструментов.
Наиболее ярко песенная культура проявлялась в повседневной жизни казаков-астраханцев во время различных праздников. Значительное место в песенном фольклоре казаков-астраханцев занимали также песни, связанные с проводами и возвращением со службы и другими важными событиями в жизни казака.
Помимо широко распространенного народного пения в среде астраханского казачества в конце XIX в. получило развитие профессиональное исполнение песен. В 1890 г. при штабе 1-го Астраханского казачьего полка был создан войсковой музыкальный ход с оркестром. Его репертуар был достаточно широким.
Первая попытка исследовать песенное творчество астраханских казаков была предпринята в начале XX в., когда по заданию войскового правления есаулом А.А. Догадиным была проведена большая работа по систематизации песенного фольклора. В результате были изданы два сборника, включившие в себя более двухсот песен: исторических, военных, свадебных и т.д., записанных во всех станицах Астраханского казачьего войска.
В астраханском музыковедении укрепилось представление, что подавляющее большинство собственно казачьих песен было привезено в низовья Волги извне. Без сомнения, данная точка зрения имеет право на существование. С другой стороны, есть немало примеров, когда песни были сложены самими астраханскими казаками под впечатлением пережитого во время участия в войнах России, службы на кордонах или в Средней Азии. Так, одна из песен астраханских казаков была посвящена походу на реку Эмбу в 1807 г. («Каспийское море и казаки»). Автором одной из «своих» песен, которую привез 2-й Астраханский казачий полк с русско-турецкой войны 1877-1878 гг., по версии VI.А. Бирюкова, был казак С. Шеин.
Следует также отметить, что в песенный репертуар астраханских казаков вошли песни, широко распространенные среди населения Поволжья, в том числе связанные с популярной разинской тематикой. Все эти аспекты делают задачу изучения песенного фольклора астраханских казаков весьма актуальной.
Шишкина Елена Михайловна (Астрахань, Россия) «Песенное наследие астраханских казаков в прошлом и современности».
В докладе ставятся вопросы осмысления региональной музыкальной традиции астраханских казаков как одной из самобытных традиций мужского народного исполнительства России. Проблемы специфики мужского фольклора русских, мужской манеры исполнения, соотношения мужской и женской испол¬нительских традиций актуальны и сегодня.
В докладе отмечается важная историческая роль в XVI — XVII вв. мужс¬кого пения в русском астраханской песенной традиции, которая опирается на исторические этнофольклорные и этносоциальные особенности заселения и бытования русского населения на территории края. С одной стороны, это наличие ратных людей — астраханских казаков — для защиты края от кочевников, благодаря чему на территории края звучали мужские воинские исторические и лирические песни. С другой стороны, доминирование рыбных промыслов, в результате чего мужская субкультура рыболовов инициировала жанр мужских трудовых рыбацких припевок.
Уникальным стало следующее открытие автора в 1970-х годах в результате его собирательской деятельности по Астраханской области, а именно: характерность многоголосного исполнения для большинства традиционных жанров, в том числе для календарных, свадебных, хороводных, протяжных, плясовых песен, вплоть до свадебных причетов и трудовых рыбацких припевок (в некоторых местных ареалах). Проживая дисперсно в специфической местности Нижнего Поволжья, в определенной степени в изоляции, в окружении иноэтнических групп других народностей, которые были чужды по языку, обычаям и конфессионально, в мужских русских песенных группах реликты допетровской эпохи проявлялись в традиционном музыкальном наследии, говоре и обычаях.
Цветущее состояние мужских песенных ансамблей в казачьих станицах астраханского края сохранялось до середины 1970-х гг. Нормативный в прошлом воинский уклад казачьей общины наложил свой четкий отпечаток на ее культуру: песенная традиция астраханских казачьих станиц отражает волевые и решительные характеры, сформированные историческими условиями и событиями XVI — XIX вв. Тендерный переход мужской воинской песенной традиции в женскую среду редуцировал репертуар, постепенно изменяя мелодические особенности, тип многоголосия. Почти полностью был стерт жанр воинских историчес¬ких песен, частично сохраняются сегодня жанры традиционной лирики. Жанры обрядовых песен (календарные, семейно-бытовые), причеты, городские романсы и плясовые более стойко не подчиняются скорым и разрушительным процессам редукции и имеют длительную сохранность на территории Астраханской области, но уже в женских версиях.
Важнейшим выводом автора в результате изучения песенной традиции астраханских казаков является заключение, что астраханская казачья этнокультурная система – элемент традиционной русской культуры поволжского региона, дополненная чертами украинской, калмыцкой, тюркоязычной субкультур.
Абдмрахман Гупьнар Бахыткызы (Астана, Республика Казахстан)
Фольклор семмреченских казаков в собрании М.М. Багизбаевой
В докладе рассматриваются исторические условия и пути появления восточнославянского населения в Казахстане, его внутренняя этническая и социальная структура (украинцы, южнорусское население, старообрядцы — выходцы из северорусских районов). Осмыслена динамика расширения численности русского населения в ходе поэтапного присоединения Казахстана к России, численность которых достигла более 1 млн. человек (около 30% всего населения).
Описывается история появления и география распространения Уральского, Семиреченского, Оренбургского и Сибирского казачества на территории Казахстана; создание к концу ХУШ столетия с целью обеспечения безопасности южных границ России протяженной оборонительной линии (от Уральска на Оренбург, Орск, Петропавловск, Омск и далее по Иртышу до Усть-Каменогорска), состоящей из казачьих станиц и фортов.
Историографический аспект доклада — выявление степени изученности народных традиций и казачьего музыкального фольклора в Казахстане: на уровне этнографии и филологии — записи «Казачьих песен» Ф. Зобнина (1847 г., опубл. в 1903 г.); Г. Потанина (1861), сборники фольклора уральских и семиреченских казаков (Е.1/1. Коротин, О.Е. Коротин, ММ. Багизбаева); на уровне музыкальной фольклористики (Е. Трембовельский, С. Волож, И. Князева).
Доклад сосредоточен как на личности профессора академика Май Михайловны Багизбаевой (1932 — 2000 гг.) — ученого-фольклориста, основоположника нового научного направления «Русский фольклор Казахстана (вопросы регионального изучения)», так и некоторых научных результатах фольклорных экспедиций под руководством М. Багизбаевой по Семиреченскому краю (бывшие казачьи станицы (Любавинская (Каскеленская), Коксуйская, Копальская (Капальская), Верненская (Алматы), Лепсинская, Мало-Алматинская, Надеждмнская (ныне г. Есик Алматинской области), Николаевская (Никольская), Саркандская (Сарканд), Софийская (Талгар) и других.
В докладе представлено также значение монографии М.М. Багизбаевой «Фольклор семиреченских казаков» (в двух томах: 1977, 1979) – первый и единственный в своем роде опыт воссоздания и научной систематизации казачьего фольклора на территории Казахстана. В своей работе ММ. Багизбаева описывает жанровую и образно-тематическую структуру казачьего фольклора Семиречья, его связи с фольклором сибирских казаков и казахские влияния.
Соколова Алла Николаевна (Майкоп, Россия) «История и содержание казачьей лезгинки».
Казачья лезгинка – музыкально-хореографическое явление сравнительно позднего формирования, что имеет документальное подтверждение и коррелирует с изменчивостью ее музыкального, вербального и хореографического текста.
Автор анализирует четыре составляющие казачьей лезгинки (музыкальный, вербальный, хореографический текст и инструментальный состав) в их исторической диахронии и субрегиональной синхронии.
Установлены две основные версии казачьей лезгинки, имеющие сословный характер. Одна называется «бальной лезгинкой», автором музыки является композитор А. Царман. Авторство другой лезгинки приписывают прапрадеду Муслима Магомаева, который сочинил танцевальный наигрыш под впечатлением от рассказа стариков о том, как во время Кавказской войны пленили имама Шамиля. Бальная лезгинка характерна для высших казачьих чинов Дона и бальной культуры российской аристократии XIX в. Демократичный «Танец Шамиля» стал популярен на Северном Кавказе среди кубанских и терских казаков. Наигрыш состоял из двух колен (медленного и быстрого) в соответствии с танцевальным сюжетом (коленопреклоненная молитва Шамиля и быстрый неистовый зикр).
Идентификационными признаками вербального компонента казачьей лезгинки служат характеристики, присущие русской частушке: четырехстрочностъ, клиширование начальной строки, смеховое начало, выраженное через юмористичный сюжет, сарказм, издевку, а порой и пафосный патриотизм. Вместе с тем присутствуют песенные черты (наличие куплета и припева, элементы сюжетного развития). Характерно «трансформированное» заимствование асемантической лексики («вместо «ойра-ойра» утверждается «ойся-ойся»). Развернутое многоголосие и тембро-звуковые ландшафты лезгинки обнажают ее генетические связи с южнорусской песенной культурой.
Хореография лезгинки с вариантами названий «Танец Шамиля», «Шамиль», «Казачья лезгинка», «Ойся-ойся» в течение последнего века претерпела значительные изменения. В первоначальном варианте она представляла собой хореографическую инсценировку молитвы Шамиля и последующего танца героя Кавказской войны в момент пленения. Позже сформировалось два вида казачьей лезгинки. Первый — сольный мужской танец, обязательно исполняемый с холодным оружием в руках, демонстрирующий ловкость и силу казака. Второй вид — парная лезгинка, отчасти воспроизводящая сюжет ухаживания партнера за партнершей. Первый вид характерен для казачества Кубани и широко практикуется в сценическом варианте. Второй типичен для аутентики терского казачества.
Лезгинка может исполняться под мерное хлопанье в ладоши, под звуки доола, бубна или в сопровождении ансамбля ударного инструмента и гармоники.
Все компоненты лезгинки свидетельствуют о том, что заимствованный от народов Кавказа танец был встроен в контекст казачьей культуры и наделен собственными культурными смыслами.
Иванникова Ольга Сергеевна (Астрахань, Россия) «Некоторые результаты последних экспедиций 2014 года в казачьих станицах Астраханской области».
В докладе сообщалось об экспедициях июля-августа 2014 года в сс. Енотаевке, Ивано-Николаевке и Рассвете (Енотаевский и Наримановский районы Астраханской области). Выступление сопровождалось показом карты, фото и видеоматериалами.
По каждому докладу развернулась продуктивная дискуссия и эта тема вызвала живейший интерес у участников Конференции, в том числе и зарубежных гостей.
Некоторые подробности можно узнать из интервью с И. Троицыным на нашем сайте «Говорят участники конференции» (там же есть и другие высказывания): http://mvastracons.ru/?p=21472
21 сентября было организовано народное гулянье «Мы — братья-славяне». На территории у Астраханской государственной филармонии развернулись девять творческих площадок с участием подведомственных организаций регионального министерства культуры: театра кукол, областных библиотек, краеведческого музея-заповедника, музыкального колледжа и колледжа культуры, художественного училища им. Власова, фотостудии «Дельта», Дома ремесел, культурно-досуговых учреждений муниципальных образований региона. В программе гуляния приняли участие 22 творческих коллектива, 14 из которых приехали из семи районов Астраханской области. В том числе и казачьи коллективы.
К. Гузенко